Юдифь в мировой культуре

Юдифь всегда ассоциируется как символ борьбы со злом. Неважно, насколько исторически правдивой была эта знаменитая история. Ее духовное содержание значительно выше правдоподобности. Поэтому так стремительно распространился этот образ в художественном изображении. Европейская литература имеет многочисленный материал, в котором неугасаемое мужество молодой израильтянки придает силы угнетенным, обиженным, порабощенным.

Аббат англо-сакской церкви по имени Эльфрик в 1000 году написал проповедь «Юдифь», старо-английский язык снова заговорил о неувядающей истории в одноименной с героиней поэме, которая вошла в Кодекс Вителлиуса. В эпоху Возрождения черты Юдифи стали еще более прекрасными и одухотворенными в западноевропейской литературе. Марк Марулич, хорвацкий поэт, гуманист, превратил старинную легенду в роман «Юдифь», который облачил в тончайшие кружева ренессанса. Идея романа была особенно близка ему в период неравной схватки хорватов с бесчисленными войсками Оттоманской империи.

Наибольшего расцвета и подлинного восхищения Юдифь удостоилась в работах скульпторов и художников. Они с нескрываемой любовью изображали красоту, сексуальность, внутреннюю сдержанность в своих многочисленных работах. Донателло при этом сумел создать образ-аллегорию, в котором борьба флорентийской коммуны против насилия и тирании, воплотилась в бронзовой скульптуре «Юдифь и Олоферн». Микеланджело любовно предоставил ей место в Сикстинской капелле. Молодая, красивая, гордая, мужественная, уверенная, но богобоязненная и целомудренная, Юдифь возникала под талантливой рукой знаменитых ваятелей и художников Веронезе, Боттичелли, Тициана, Джорджоне, Рубенса, Беккафуми, Августа Риделя,Караваджо.

Сюжеты с Юдифью, как правило, изображают ее в момент убийства, или уже с отсеченной головой в руках. Важным элементом картин является служанка, которая оттеняет настроение и финал истории. В глазах Юдифи нет жажды крови, мести, есть только светлая грусть, укрепленная внутренней верой «я должна была это сделать». В то же время захватывает трагизм, драматизм от случившегося, даже под впечатлением победы над злом витает дух греха от незыблемого «не убий». Но Всевышний выбрал ее, ту, которая верит свято и до конца. Потому она непобедима, возвышенность чувств охватывает и заполняет душу, рождает свет, который должен непременно зажечься в рассеивающемся мраке зла.